Пантера - инстинкт зверя - Страница 51

Он остановился напротив меня, склонился и прошипел мне в лицо:

- Запомните, друзья мои, если хоть один волосок упадет с головы моей дочери, я с вас три шкуры спущу. Делайте, что хотите, платите выкуп или еще что, но найдите мне мою дочь! Я с вас живых не слезу!

Выплюнув все это вместе с брызгами мне в лицо, он распрямился, высокий и грозный, и патетическим тоном добавил:

- Лучше бы они меня похитили, чем мою ненаглядную Дашу!

Если бы они похитили тебя, то давно бы уже с ума сошли, подумала я, а вслух сказала:

- Во-первых, уважаемый папаша, я не сопливая секретарша, а полноправный компаньон Родиона, только рангом пониже. Во-вторых, мы не благотворительная организация, чтобы выплачивать за всех похищенных выкупы. А в-третьих, сбавьте, пожалуйста, обороты и приберегите свой сарказм для лучших времен. Если мы хотим спасти вашу Дашу, то должны работать вместе. Поэтому идите примите валерьянки, а я позвоню Родиону и доложу обстановку. Где у вас телефон?

Василий опешил на мгновение, даже отступил на шаг, чуть не наткнувшись на журнальный столик, потом удивленно качнул головой и вышел, ничего не сказав. Я решила, что отправился за валерьянкой, но Ошиблась - он тут же вернулся с трубкой радиотелефона.

- Вот, пожалуйста, - сдержанно произнес он, протягивая мне телефон. Только не долго, а то вдруг похитители позвонят. А я пойду себе кофе сделаю.

И, сунув мне телефон в руки, скрылся за дверью. Мог бы, между прочим, и мне кофе предложить - я бы не отказалась. Я уже собралась набрать номер, но трубка вдруг залилась мелодичной трелью. Я машинально нажала на кнопку включения и сказала:

- Алло.

-Мужа позови, в натуре! - раздался грубый и развязный мужской голос. И не копайся там!

В этот момент в комнату, видимо услышав звонок, влетел взволнованный Василий с выпученными глазами. Зажав трубку ладонью, я прошептала:

- Это они! - и протянула ему телефон, а сама прижалась ухом к трубке с другой стороны, чтобы слышать каждое слово.

- Слушаю! - не своим голосом прохрипел Василий.

- Слушай меня внимательно, папаша. Бабки собрал?

- Какие бабки? - позеленел Василий. - У меня нет таких денег и никогда не было!

- Кончай заливать, жлоб! Нет денег - нет дочери, ха-ха! - прогоготал подонок на другом конце провода и вдруг резко сменил тон на угрожающий: - Ты мне дуру не гони, понял? Хочешь, чтобы я разделал твою сучку на запчасти и прислал тебе по почте? И поверь, я буду не по одному пальцу отрезать, а сразу всю руку тебе вышлю. Или ногу. Короче, Склифосовский, собирай все золото, камешки и баксы, которые в доме имеются, чтобы было всего на десять "кусков", грузи в сумку и жди звонка через пять минут.

-Ноя...

- И скажи спасибо, что я не обиделся за то, что ты ментов вызвал, козел! Но это в последний раз, усекаешь? Если они опять появятся - твоей дочери конец. Я вышлю тебе видеокассету - ты увидишь, в каких муках она умрет. Все, время пошло.

Похититель прервал связь. Василий застыл с пикающей трубкой в руке, ресницы его растерянно хлопали, в глазах стояли одновременно и страх, и ненависть, и злость. Я смотрела на него и не могла никак понять, какие чувства борются у него внутри, чего ему больше жалко: денег или родную дочь? Впрочем, мой вопрос недолго оставался без ответа. Резко швырнув телефон на диван, Василий, сжав губы, процедил:

- Хрен они у меня получат, а не деньги! Я их не для того кровью и потом зарабатывал, чтобы отдавать каким-то негодяям!

- А как же ваша дочь? - оторопела я.

- Ничего они с ней не сделают! Не посмеют! Я их в тюрьме сгною!

И выскочил из комнаты, оставив меня, ошарашенную, размышлять о странностях отцовской любви. Через несколько секунд он вбежал обратно, держа в руке обычный целлофановый пакет с портретом какой-то иностранной певицы. Подойдя к шкафу, он выдвинул ящик, вытащил оттуда кипу газет и начал набивать ими пакет, приговаривая:

- Вот вам деньги, сволочи поганые! Вот вам мое золото и камешки, скоты недоделанные! Подавитесь!

Глаза его сверкали безумием, рост исказился злорадной усмешкой, руки тряслись, как у алкоголика, и мне даже на миг показалось, что наш Василий потерял рассудок. Только сумасшедший мог решить, что похитители примут старые газеты за долларовые купюры.

- Что вы делаете, можно узнать? - ошеломленно спросила я.

- Пакет набиваю - не видите разве? - со злостью бросил он. - Пусть думают, что я вынес им деньги, придурки, ха-ха! - Он нервно рассмеялся, похлопал ладонью по пакету и удовлетворенно добавил: - Сейчас я им устрою праздник жизни! Они у меня на всю жизнь запомнят, как со мной связываться.

- Что вы задумали, Василий? - насторожилась я, внимательно всматриваясь в странное выражение его поблескивающих сумасшедшими искорками глаз. - Если вы собираетесь совершить какую-нибудь непоправимую глупость, то мы снимаем с себя всякую ответственность. Позвольте, я сначала с Родионом посоветуюсь?

- Некогда советоваться - времени нет! - Он глянул на часы. - Осталась одна минута. Сейчас только возьму еще кое-что.

Выдвинув еще один ящик из шкафа, он извлек из него обитую темно-синим бархатом коробку, открыл и вытащил хромированный пистолет марки "береттa". С восхищением повертев его в руке, достал и проверил обойму, вогнал ее обратно и сунул пистолет в пакет. И со злорадным видом тонущего человека, на лице которого написано "Пусть я утону, но не один, а кого-нибудь с собой прихвачу!", приказал, посмотрев на меня:

- Ты пойдешь со мной.

- я?! - опешила я. - Извините, но я в такие глупые игры не играю. Если вы решили погубить собственную дочь, то делайте это без меня. Я - пас.